“Есть такие события в
твоей жизни, которые
не могут не произойти”

Мария: Женя, привет!

Евгения: Привет, Маша!

Мария: Мне не терпится начать засыпать тебя вопросами про сообщество, но я потерплю, потому что сначала я хочу поговорить про предпринимательство. Я знаю факт из твоей биографии, что ты начала свой бизнес в 18 лет, это правда?

Евгения: Да.

Первый рубль

Мария: В 18 лет некоторые люди идут учиться на первый курс института, живут с родителями, а ты начала бизнес. Как так? Почему? Зачем?

Евгения: Ты знаешь, у меня не было какого-то особенного момента или ситуации для того, чтобы начать. Моя первая продажа вообще была в три года – стакан вишни с бабушкиного огорода. Просто все торговали огурцами, а я подумала: «Я соберу вишню и продам ее». Я четко помню этот момент, потому что мне почему-то очень нужен был этот рубль. Так как у родителей был бизнес, то и мы были отчасти в него вовлечены – делали на компьютере прайсы, распечатывали этикетки, торговали на рынках вместе с родителями. Я помню, как я продавала игрушки из «Киндер-сюрприза», то есть эти продажи были как что-то естественное.

Летом, лет в 11-12, когда, опять-таки, у бабушки в деревне все выставляли на продажу огурцы-помидоры, я купила на оптовом рынке блоки с жвачкой, сникерсами и выставила их на продажу. Я была единственной и это было интересно.

Мария: Тема пошла?

Евгения: Да, я все продавала.

Мария: Прикольно. Хорошо, а почему тогда клининг? Давай тогда с этой стороны.

Евгения: Но в 18 лет был не клининг. Это было агентство праздников. Я вышла замуж очень рано. А на следующий день проснулась утром и думаю: «Мне хочется еще. Что делать? Мне это нравится». И я подумала, почему бы не делать это постоянно. Подошла к своей подруге, которой недавно сделали предложение и вызвалась организовать ее свадьбу. Дальше так пошло. Мне в первую очередь было интересно делать свадьбы, но когда приходили заказывать корпоративы или дни рождения, мы их тоже делали.

Клининг возник параллельно. Поскольку, организация праздников была уже некоторой самозанятостью у меня, мы смотрели, какой бизнес начать мужу, чтобы он был с минимальными вложениями. Не помню точно каким образом мы тогда попали на клининговую тему, но в то время были очень популярны Kirby пылесосы. Может быть, в тот момент нас туда и занесло. Мы запустили рекламу на Яндекс Директ и буквально в течение первого же дня у нас вся следующая неделя была заполнена заказами. Тогда в digital, в рекламе в Интернете практически никого еще не было, ты заходил и очень быстро получал заказы и звонки. Ситуация, конечно, быстро изменилась, но тем не менее. У нас были два параллельных бизнеса – праздники и клининги. Одно для души, другое больше для денег. Потом мы еще открыли климатическую компанию и тоже спонтанно. В первую очередь этим занимался муж, потому что после пожарного лета в Москве 2010 года, в 2011 году, соответственно, был ажиотаж на установку кондиционеров. В тот момент я решила, что оставлю праздники чисто для души, буду заниматься праздниками только для семьи. Но организация мероприятий вернулась в мою жизнь в другой форме.

Мария: Сегодня ты совершаешь большие сделки, работаешь с крупными заказчиками, мы сейчас об этом тоже поговорим. А как происходит трансформация мышления от момента, когда я микро предприниматель, я взял заказ, его разместил, взял подрядчика на и он сделал? Какие ключевые точки ты бы назвала именно в своем росте, в трансформации? Ведь большие деньги, большие заказы – это, в первую очередь, изменение мышления? Или нет? Может быть, есть какие-то другие фишки?

Евгения: Точно с мышлением связано и навыком, конечно, тоже. Первой вехой я бы назвала наем первого своего сотрудника, когда впервые берешь обязательство на себя кому-то что-то платить, и вот это выстраивание взаимоотношений с подчиненными.

Мария: Кстати, а кто был твой первый сотрудник? Вернее, чем он занимался? Функционал какой у него был?

Евгения: Была такая девочка Ольга. Она у нас была многорук и многоног: бухгалтер, операционист и офис-менеджер. Короче, все вместе.

Мария: Итак, первое – это наем сотрудников?

Что такое финансовая модель компании и как она формируется.

Евгения: Да. Второй вехой, наверно, становится вопрос роста компании в целом, формирование ее финансовой модели, потому что когда ты начинаешь первый бизнес с нуля, мне кажется, мало кто задумывается вообще о финансовой модели. Ну, очень маленькое количество таких предпринимателей. Просто ты начинаешь что-то делать, где-то попала на какую-то такую стыковку ресурсов, а потом ты начинаешь думать о финансовой модели, как ее вообще масштабировать. Есть ли у тебя эта модель, условно говоря, или ты просто сам сидишь на телефоне. Если ты выходишь из этого бизнеса, то там и маржи не остается, да?

Мария: Да. А давай кратко расскажем для людей, которые сейчас еще не в бизнесе, или в микробизнесе, что вообще такое финансовая модель?

Евгения: Ну, если очень простыми словами, это надо понимать, как замыкается твой цикл, то есть откуда приходит клиент, сколько он тебе стоит, какие этапы он дальше проходит, какие издержки, что на выходе. Условно говоря, есть ли уже такая штука, что ты заливаешь больше денег на рекламу – у тебя больше выхлоп, то есть в целом ты понимаешь, как выстроена эта модель.

Мария: То есть, это некий путь клиента, в том числе затраты на кампании?

Евгения: Это не то чтобы путь клиента, но в целом, как выглядят блоки в твоем бизнесе, на каком блоке какие затраты и в каких блоках ты участвуешь, а в каких блоках ты не участвуешь. Это самозанятость или это реальный бизнес, из которого ты можешь выйти и все равно рентабельность останется.

Мария: А в какой момент ты поняла, что тебе нужна финансовая модель? Что было переходом, послужило поводом к нему? Приведу пример. Некоторые люди задумываются об этом «вошел – вышел», когда они работают по три часа, загружены и понимают, что так больше нельзя, что надо что-то менять.

Евгения: У меня было два таких момента. Первый – когда мы поставили себе цель конкретно в деньгах, потому что до этого мы не ставили себе цель в бизнесе. Мы знали, что просто хочется больше, дальше и как-то шли. А в один момент мы сказали: «А теперь мы хотим заработать за два месяца 4 000 000 рублей». И эта цель тебя автоматически поставила в условия – теперь тебе надо подумать: «А из чего сложатся эти 4 000 000 рублей?». Это была первая часть, когда я начала вообще думать: «А сколько здесь? А сколько там? А могу ли я на это выйти? А могу ли я увеличить поток, грубо говоря?».

Мария: Открыть краник.

Евгения: Да. Это был первый момент. Второй момент был, когда мы решили выйти из климатического и клинингового бизнеса и продать эти компании. Мысль, что ты хочешь выйти из бизнеса и продать его, дает тебе понимание того, что у тебя там есть: бизнес как система или это только твое ручное управление.

Третьим моментом для меня было осознание того, что я хочу иметь некоторую капитализацию того, что происходит. Если я завтра скажу, что я больше не хочу работать в этом, а пойду заниматься благотворительностью или лежать на лежаке, то у меня что-то останется за эти годы моей активной включенности. Это был такой апгрейд моего понимания бизнес-моделей, в которых я хочу участвовать. Это бизнес-модели, из которых я могу выйти, и которые капитализируются, потому что большинство микробизнеса или малого бизнеса, если это не IT, то там о серьезной капитализации практически нигде не идет речи.

Мария: Ну, там всегда присутствует элемент самозанятости, или даже если ты просто вложил деньги, то все равно кто-то работает в нем.

Евгения: Да, но самозанятость, к счастью или к сожалению, я уже сейчас понимаю, что это тип мышления, потому что у многих бизнесы выстроены на них, потому что когда они выходят, то не факт, что менеджмент компании справится с тем, что осталось. Но капитализация у таких проектов все равно есть. Выстраиваешь ли ты так бизнес, что ты как собственник, не имеешь критического влияния на доходность, над системой в целом, что она может жить без тебя или нет. А вопрос капитализации – это важный вопрос для меня сейчас.

Мария: Так как я работаю с предпринимателями как раз в теме личного бренда, существует некое возражение, целая коллекция возражений, я их собираю: «Почему не строят личный бренд? Почему люди не начинают?». Когда мы говорим про людей, у которых есть перспектива создать масштабный проект, они иногда говорят: «Я хочу построить систему так, чтобы она от меня не зависела. Поэтому, если я буду строить свой личный бренд, то тогда будет больше зависимости». Приводят разные примеры и т.д. А как на твой взгляд личный бренд владельца бизнеса влияет на процесс именно с точки зрения перспективы продать эту бизнес-модель?

Личный бренд - это отдельный бизнес.

Евгения: Я считаю, что личный бренд – это просто еще один отдельный бизнес, который ты можешь делать, а можешь не делать, в зависимости от того, хочешь ты этого или нет. Хочешь ли ты работать и иметь свое рекламное агентство или ты не хочешь иметь свое рекламное агентство. Это рекламное агентство, условно говоря, может работать на твои текущие проекты, а может работать на любые твои последующие проекты, причем даже необязательно бизнесовые. Но, опять-таки, я не верю в панацею и поэтому считаю, что если кто-то не хочет, то вполне можно справляться другими методами.

Мария: Кстати, мне близка эта история. У нас есть такой этап, когда людям, которые занимаются личным брендом, мы рекомендуем на определенном этапе подключать конкретного ассистента, который берет на себя задачи работы с твоим личным брендом. Скажем, ассистент человека-бренда, который понимает, что такое твоя формула бренда и как эти моменты проводить в мир, для того чтобы ты просто мог делать то, что ты делаешь, а ассистент подхватывал в разных точках контакта, вплоть до того, чтобы организовывал тебе правильные интервью, правильные выходы и так далее. Так что да, ты сейчас озвучила про то, что это как отдельное направление бизнеса. Согласна.

Евгения: Да, спасибо. Видишь, сошлись мы с тобой в этом.

Мария: Круто. Просто на разном уровне роста бизнеса люди по-разному это понимают. Сначала они думают, что благодаря личному бренду я просто получу больше профитов и смогу быстрее продвигать свой бизнес, а когда это вырастает, они понимают, что благодаря этому я же могу еще и возможности и рекламу, и какие-то коллаборации делать совершенно на другом уровне.

Евгения: Да.

Есть ли жизнь после “Бизнес Молодости”

Мария: Хорошо. В твоей истории есть очень важный момент, такая громадная, серьезная пятилетняя веха твоей жизни, твоего вклада в «Бизнес Молодость».

Евгения: Есть, да.

Мария: Но я так понимаю, что ты пришла туда с запросами как раз таки на рост в бизнесе, как студент?

Евгения: Да, как студентка, сама.

Мария: Смотри, туда приходят тысячи человек, но не все эти люди все-таки становятся президентами, да?

Евгения: Наверно. Точно нет.

Мария: То есть, ты понимаешь мой тонкий намек. Как так получилось, что из студента, который проходил одну программу, другую ты вдруг стала реально президентом? Ты сначала, я знаю, занималась выпускниками, а потом всем сообществом.

Евгения: Маш, ты знаешь, мне кажется, что есть такие события в твоей жизни, которые не могут не произойти, когда ты оказываешься в своем потоке, на своем пути. На мой взгляд, «БМ» – это такое событие в моей жизни и все, что случилось потом, это просто была моя линия. Я не знаю, было бы это, если бы не я оказалась там. Не знаю, оказалась бы я там, если бы я не училась с Мишей на одном курсе. Поэтому, это событие, которое не могло не случиться, а дальше ты проявляешься в том месте, в котором ты есть. Мы захотели общения. Общение – это то, чем я всю жизнь занималась до этого: в школе актива, когда создавала ТСЖ в своем доме с соседскими посиделками. Просто в какой-то момент это стало не ТСЖ у меня в доме, где мы ужинаем и шашлыки жарим во дворе, а это стали микро предприниматели, которым интересно общаться друг с другом, потому что рядом с ними в жизни таких же, как они, очень мало. Это стало занимать много времени, и, видимо, ребята увидели от этого достаточный эффект (ребята – это я имею в виду основателей), что предложили мне полностью всей этой частью заниматься. В тот момент я тоже не могу сказать, что это было какое-то сложное для меня решение - отказаться от своего бизнеса и заняться чем-то другим, потому что это уже по факту случилось, то есть мое внимание уже там было. Я это отношу к событиям, которые не могли не случиться.

Мария: То есть ты попала в поток и просто в этом потоке раскрывала себя и все естественно перешло к этому, да?

Евгения: Да, наверно.

Мария: Но, опять же, у нас в России нет такой должности, института или курсов не существовало: «Как управлять сообществом? Как создавать сообщество?». Как ты это делала?

Евгения: В начале нативно, методом проб и ошибок, но когда я начала заниматься уже исключительно этим, мы один бизнес закрыли, другой продали, я начала искать профессиональную литературу на эту тему: «Как создавать сообщества?». Начала искать, прежде всего, в Штатах, потому что как гражданское общество, как количество различных общественных организаций, нигде больше такого нет, как в Штатах..

Мария: Вау!Ты копнула прямо в гражданское общество, в его истоки. Прикольно.

Евгения: Ну, в механике, потому что, если не в текущем контексте, а пять лет назад задать вопрос в поисковике про сообщества, то там вылезали, ВКонтакте и все, что связано с политическими историями. Политические истории мне были достаточно близки, потому что я заканчивала факультет политологии и связей с общественностью, и я это на механике гражданского общества в адаптации к бизнес-сообществам накладывала. Соответственно, я поехала в Штаты, проехалась по нескольким ведущим ВУЗам, спрашивала, как они формируют сообщества выпускников, изучила историю таких международных столетних организаций, как Root Reclama – это международная сеть, изучила историю, примерно 50 лет, есть такие компании, как YPO и EO – это Young Present Organization и Entrepreneurs Organization. Начала смотреть что есть у них и внедрять. Когда ты какой-то инсайт где-то ловишь и пытаешься у себя его внедрить, вот тут возникает настоящий опыт. Так к этому и шла. Потом в Италии еще смотрела все эти темы.

Мария: Давай для примера какие-то цифры, чтобы мы понимали о каком сообществе идет речь, именно когда мы говорим про «Бизнес Молодость». Какие цифры?

Евгения: Это всегда достаточно сложный вопрос, потому что, когда мы говорим о сообществе, есть разные уровни…

Мария: Погружения?

Евгения: Погружения людей в сообщество. Поэтому если говорить об уровнях, то, соответственно, и зона моего влияния в этих уровнях тоже очень разная, потому что если говорить о верхнем уровне, то мы дорастили сообщество до около 2 000 000 людей, которые посещали нас, заходили на контент, заходили на сайт, так или иначе были знакомы с идеологией «Бизнес Молодости». Конечно, в этой части это не только моя заслуга, это заслуга и основателей, которые в том числе очень сильно формировали эту идеологию. Почему говорю в том числе, потому что, когда формируется сообщество, это некий коллективный разум. Та идейность, которая существует, она уже не только от основателей исходит, но и из ближайшего круга попадает к основателям в головы.

Мария: То есть получается такой обмен? Получается, идет усиление, доработка концепции, да?

Евгения: Да. Потом следующий уровень – я бы назвала людей, увлеченных в развитии всего этого географически. Тем более что последние полтора года я занималась еще и развитием региональной структуры «Бизнес Молодости», а это 67 городов и 12 стран. Надо сказать, что в регионах бизнес модель у «БМ» такая, что эта история очень сильно держится за счет сообщества. Как только мы выключали фокус внимания с развития сообщества, город очень сильно проседал в объемах продаж. Соответственно, самое такое ядро людей – люди, которые, условно говоря, платили членские взносы и ежемесячно ездили в путешествия. Мы за год за рубеж только на выездные события вывозили больше 1 000 человек, что сравнимо с большими государственными федеральными программами.

Мария: Ты говорила, что за весь твой опыт создания этого сообщества, ты привносила какие-то лайфхаки, инсайты – некоторые были удачные, некоторые не очень. Ты можешь поделиться парой примеров, что вы применили! Или что применили, вы ожидали какую-то реакцию, а оно наоборот просело, не просчитали. Пример: плюсы/минусы.

Евгения: Например, создать свою традицию выездных событий. Это очень крутой инструмент в развитии сообществ. Сейчас я веду школу в сообществе и там раскладываю весь этот инструментарий и объясняю, почему так работает, почему выездные события так работают. Или, например, система наставничества, передачи опыта внутри сообщества. Это тоже очень сильный инструмент. Сейчас, например, сообщество «Бизнес Молодость», не смотря на то, что им никто не занимается в том виде, в котором я им занималась, за счет того, что там существует институт наставничества, остается очень сильным фундаментом. Далее из того, что, например, какие-то ошибки, с которыми приходилось работать, когда ты понимал, какая ошибка. Например, система оплаты ежегодного членского взноса. То, за что человек платит в первый год, совсем не то, за что он готов платить во второй год. Поэтому я очеь долго решала для себя эту задачу. Не могу сказать, что она решена на 100%. Но если первый год человек платит, он на эмоциях, он хочет в другой мир, хочет другого окружения, он платит, по сути, за это другое окружение. А когда у него заканчивается членство, то такого «голода» на это окружение уже нет и если он его не оплачивает, он, собственно говоря, ничего не теряет в плане того, что друзья у него остались, окружение осталось. Я так говорю – если ты поработал хорошо, то у него окружение сформировалось. И найти причину оплачивать второй год очень сложно, неоднозначно, поэтому приходится дорабатывать эту историю.

Мария: То есть ты еще в поиске?

Евгения: Нет, я сейчас наблюдаю разные модели.

Мария: Тестируешь?

Евгения: Да, тестирую разные модели.Мы явно сталкивались с этой проблемой, что на первый год покупают больше, а на второй год люди продолжают общаться, продолжают оставаться лояльными. Это не то, что мы им не понравились, но оплат именно членских взносов на второй год гораздо меньше. Это прямо такой эпик, надо было решать его.

Мария: За последний год, мне кажется, только предприниматель, который очень далек от каких-то трендов и тенденций не говорил о том, что нужно создавать какую-то клубную систему, с рекуррентными платежами и так далее. Правильно, из Америки идет волна, потому что в Америке мастермайнды, клубы, все это развито и все это переходит плавно к нам.

Евгения: Да, но я бы смотрела дальше. Почему это появилось в Америке, почему это сейчас появляется в том числе и у нас? В Америке это было и пять лет назад, у нас этого пять лет назад не было. Почему? Потому что стоимость привлечения клиента, маркетинга становится очень высокой. Чем больше людей идут в digital-продвижение, в рекламу в Интернете, если говорить простым языком, тем стоимость клиента становится дороже.

Конкурентов в этом поле становится больше. Соответственно, повторные продажи от того, кто у тебя уже есть, в шесть-семь раз дешевле стоимости первичного клиента. Если посмотреть, опять-таки, в среднем по рынку маркетинг расходы – это 30-40% в среднем в нише. Если ты понимаешь, что эти 30-40% могут быть в 6-7 раз разные, то объективно любой, кто считает цифры, хочет повторяющихся платежей. Кроме всего прочего, повторный клиент в среднем по рынку покупается с чеком в два раза выше. Мы это неоднократно уже наблюдали сейчас на других наших клиентах. Повторные продажи – это чек примерно в два раза выше, чем первичная покупка. Поэтому в 6-7 раз дешевле, это составляет 40% от твоих платежей в среднем, в два раза он больше платит. Ну, как этим можно не заниматься? Не знаю. Можно не заниматься и ждать, когда ты умрешь.

Мария: Можно не заниматься, если ты об этом не знаешь.

Евгения: Да, но тогда просто ты столкнешься с тем, что, как я многих предпринимателей наблюдаю, говорят: «Ну, не знаю. Конкуренция стала высокой, клиентов стало меньше, рентабельность стала меньше». Безусловно. Надо понять, откуда ноги.

Мария: Хорошо, я сейчас хочу поговорить про твой личный бренд. Все-таки, ты предприниматель, президент сообщества. А как ты поняла, что это, в принципе, та тема, в которой ты хочешь быть экспертом? И еще момент такой – как ты поняла, что на рынке есть спрос на тебя как на эксперта в этой теме? Ты это поняла еще внутри «Бизнес Молодости» или ты уже вышла на рынок и – хоп! – тебе предложение?

Евгения: Вышла на рынок.

Это отдельная история. Вначале был мой выход из «БМ», связанный с вопросом капитализации, о котором мы с тобой говорили чуть ранее и из того мышления я придумала делать то же самое, что я до этого делала, но только в узкой теме, которая мне интересна. Это международное сообщество предпринимателей. Я на тот момент уже очень много поездила, поняла, что мне очень интересно строить мосты между странами, потому что там очень много есть интересного, чего наши здесь не видят, переваривая желудочный сок, максимум на московских мероприятиях, на которые они здесь ходят.

Разрыв мышления через познание бизнес-кода другой страны.

Мария: Кстати, я несколько дней назад была на твоем мероприятии и услышала эту фразу, что у каждой страны есть свой бизнес-код.

Евгения: Да.

Мария: Я раньше об этом не задумывалась, потому что, действительно, наверно, слишком занята бизнес процессами в Москве и если куда-то выезжаю, обычно выезжаю отдохнуть максимум с тусовкой из Москвы, для того чтобы устроить нетворкинг местный…

Евгения: Ну, или на деловую выставку кто-то ездит еще.

Мария: Да. А тут ты начала приводить примеры, о которых я раньше не думала, из серии Италия, например, это у нас…

Евгения: Люкс.

Мария: Люкс, да. Испания – это у нас…

Евгения: Масс-маркет

Мария: Масс-маркет, да, и так далее, и так далее. И, действительно, у каждой страны существует какой-то свой бизнес-код, большее количество проектов, какой-то характер проектов, которые там возникают. И мне, ты сидела, ты дальше ушла куда-то в рассказе, а мне стало интересно, а почему?

Евгения: Это называется инсайт.

Мария: Почему в Испании шьют это, почему в Италии шьют это, и захотелось узнать про страны, то есть реально меня зацепила эта идея. Вы реализуете именно это?

Евгения: Да. Первое – это то, что мне хочется показывать нашим предпринимателям, вырвать их из «нашего» обычного мышления (оно не плохое, я сейчас во второй части об этом скажу) и показывать, что еще существует для того, чтобы они могли это привносить. Видимо, у меня самой мозг любит синтезировать вещи и я это транслирую в мир. Выезжайте, смотрите, что есть, как вообще бизнес по-другому строят, и внедряйте это у нас. Например, Штаты – то, как продает, выстраивает маркетинг Америка, никто так больше не делает. Не надо их ругать за пропаганду. Учитесь у них, как они это круто делают и внедряйте это в свой бизнес. Потому что, когда ты побываешь на Малибу, которое ты представлял себе как Малибу или возьми в Штатах, то, что ты представляла себе Штаты, когда ты приезжаешь… Я люблю Штаты, мне там очень легко дышится, но просто то, как они выстраивают маркетинг - это высокий профессионализм, этому надо учиться. Но, с другой стороны, есть и обратная сторона того, что я увидела. Я увидела, что та активность молодого поколения, которая есть в России, я не вижу ее нигде больше. В Штатах, на самом деле, весь микро- и макро бизнес – это ребята, которым достаточно своего ресторана. Весь маркетинг, который мы изучаем, это маркетинг от крупных компаний. Меня брат ругает, когда смотрит мои интервью, за слишком умные слова.

Мария: Меня тоже изначально троллили и просили: «Вы можете без американизмов и по-простому?», но не это-то вписано в мой бренд, так что расслабься, можешь говорить.

Евгения: Супер! Видя, что в Америке, например, происходит с точки зрения малого бизнеса, я поняла: «Да какая это страна бизнеса?! В России страна бизнеса по сравнению с тем, что в Америке». Да, в «силиконовой долине» очень высокая активность – произвести единорогов и так далее – там батрачат ребята, я по-другому не скажу, но в целом по стране нет – это бургеры и киношка.

Мария: То есть то, что у нас сейчас происходит, эта волна, то, что у нас сейчас становится трендом быть предпринимателем, тысячные залы - это какой-то космос!

Евгения: Такого нигде нет, да. В этом смысле единственно, кто не даст быть спокойными и сказать: «Вот мы такие активные» – это китайцы. Весь остальной мир, молодое поколение… У нас большие шансы, я вам хочу сказать, так что хватит сидеть, шевелитесь.

Мария: Но в Америке такие технологии маркетинга, маркетингу мы учимся у них. Таким образом, через это они могут охватывать огромное количество молодой аудитории, приводить их в бизнес, помогать им делать бизнес эффективно…

Евгения: Им просто это не надо. Большей части молодежи, которая живет в Америке, им это не надо.

Мария: А что им надо?

Евгения: Так же, как и в Италии, и вообще, в принципе, в Европе, молодежи не надо такой жизни, которой мы живем, что мы хотим больше, мы хотим развития, мы хотим что-то для своей страны. У них, если мы говорим о Европе, это сиеста, это выходные, это family days. В этом есть свой вкус жизни, конечно. Они накопили себе определенную поколенческую стабильность, а мы как раз-таки те, кто еще должен такой фундамент создать, то есть у нас «критической массы» капитала еще нет. Но если, например, про Америку говорить, я уверена, что там большая часть вот этой потребительской культуры убивает какое-либо желание. Если ты поел с утра чипсов, зарядился бургером и попил кока-колы, в принципе, тебе не нужен бизнес – очень сильно это накладывает отпечаток в целом на ритм твоей жизни. Поэтому тут у нас большие шансы. Надо брать лучшую из всех точек мира, вкладывать в свою голову и реализовывать это через себя.

Мария: Значит, ты вышла с идеей, что ты создаешь компанию именно в этом направлении и будешь делать такой межкультурный обмен, чтобы наши предприниматели впитывали эти чит-коды, получали инсайты и, соответственно, «опыляли» все сообщество дальше?

Евгения: Да. В этом есть еще и обратная сторона. Я хочу, чтобы и другой мир увидел, что происходит в России, поэтому мы первый «мостик» сделали туда, теперь у нас мостик – мы их сюда будем возить и показывать, а что в России происходит. Не только через спикеров, которых, например, «Синергия» делает, потому что когда Ричард Брэнсон приезжает, смотрит и говорит: «Офигеть!». В Америке его никогда не приглашали на такое мероприятие. В России это возможно. Не только через это, через лидеров мнений, но и чтобы реально действующие предприниматели приезжали и смотрели.

Мария: Кстати, про Ричарда Брэнсона. Когда я слушала его выступление, он сказал: «Я никогда не выступал на таком большом мероприятии». Помнишь, он это говорил?

Евгения: Да.

Мария: Мы сидим в Олимпийском, проходит мероприятие и ты как бы: «Да, это круто! Это масштабно», но у нас не было картинки, что, оказывается, у Ричарда Брэнсона никогда не было выступления на таком мероприятии. Мне казалось, что он собирал где-то там стадионы,. И когда он говорит, я сижу и думаю: «Вау! Надо же!». И ситуация с Тони Роббинсом сейчас, да?

Евгения: Да.

Мария: Сейчас уже количество билетов, которое продано на Тони Роббинса в России, просто огромно. Я слышала, что организаторы в шоке, да?

Евгения: Да, в России есть много того, чем нам стоит и есть чем гордиться и есть чему им у нас поучиться. Когда я начала это создавать, возвращаясь к твоему вопросу: «Когда ты поняла, что потребность есть?»…

Мария: В сообществах.

Евгения: Да. Это тоже было событие, которое не могло не случиться, видимо, со мной, потому что я стала делать. Когда ты нащупываешь свое, ты просто это делаешь и к тебе всегда все придет. И у меня начали запрашивать мою экспертизу крупные проекты. Например, «Деловая среда» – это «дочка» Сбербанка, которая делает сейчас самую большую образовательную платформу Dasreda для предпринимателей – образовательная и сервисная платформа. Потом начали привлекать крупные проекты в области ICO, потом ВЭБ – это Внешэкономбанк и Блокчейн Коммуна, потом «Синергия».

Мария: Пример можно твой?

Евгения: Да.

Мария: Хочу понять, как это происходит. У тебя, допустим, есть Instagram и все узнают, когда ты пишешь пост: «Я ушла из «БМ», теперь я развиваю вот это» – coming out такой, да? И как это происходит? Тебе написали: «Евгения, хотим пригласить Вас на переговоры по поводу вашего консалтинга в этом вопросе». Какие первые были твои мысли, когда у тебя стали просить экспертизу по созданию сообщества? Ты же, наверно, не предполагала, что они начнут тебя звать?

Евгения: Например, конкретно если, с «Деловой средой» как произошло – когда мы, еще будучи в «БМ», работали с командой «Деловой среды» и взаимодействовали с Алексеем Грищенко, он мне сказал: «Надо тебя познакомить с нашим руководителем». Он меня с ним просто познакомил, а дальше ты встречаешься с человеком, у тебя завязывается разговор. Откуда вообще у меня это появилось: «Евгения Роньжина – эксперт номер один по развитию сообществ»? Потому что в тот момент я начала со всеми встречаться. Во-первых, у меня вдруг открылось такое, что я могу дружить со всем рынком. Для меня, для моего психотипа это очень важно – дружить со всем рынком, чего я, наверно, не могла делать внутри «БМ» или, по крайней мере, находясь внутри «БМ», я думала, что я не могу так делать, потому что я под этим флагом, а все остальные – это конкуренты, так или иначе. А тут вдруг вот эта часть меня раскрылась, она может дружить со всеми, и я, наверно, за первый месяц повстречалась со всем рынком и сказала: «Хочешь, поделюсь своей экспертизой?». С «Трансформатором», с «Атлантами», со «Сколково» – со всеми. Я им говорю: «Давайте, я вам расскажу». И когда я начала им рассказывать про то, как выстроена в моей голове структура сообщества, по какой логике иду, когда я делаю событие или еще что-то, у них перещелкнуло.

Для всех развитие сообществ – это некоторый хаос. Максимум люди это понимают как прирост аккаунтов в социальных сетях или просмотров, или еще чего-то. Это только такая «верхушечка айсберга», а за этим совершенно другая глубина, технологичная и идейная. Соответственно, когда я им начала рассказывать, люди начали друг другу… Как мы с тобой сейчас перед интервью, ты у меня спросила: «А ты знаешь этого человека или этого?»… Видимо, когда тема созревает, мир очень тесный, в итоге, становится. На самом деле, когда ты доходишь до определенного уровня контактов, ты понимаешь, что дальше все – круг замкнулся – это одни и те же люди, которые работают то тут, то там, в проектах взаимодействуют или создают эти проекты. Собственно говоря, так это и сформировалось.

Мария: А как ты перешла к тому, что начала продавать эту экспертизу? Одно дело, ты повстречалась и рассказала, а другое дело… Плюс я же знаю, что ты работаешь в высоких чеках. Как оценить сколько это стоит?

Евгения: Я не знаю, что ты называешь высокими чеками, просто это тоже очень относительное понятие – «высокие чеки».

Мария: Согласна, да.

Евгения: Я так не воспринимаю эти чеки, за которые я работаю, потому что я понимаю, что, одна сделка, один клиент, который придет к человеку через этот инструмент, он окупает с лихвой все эти его расходы, поэтому я так это не отношу. Например, консультация сейчас у меня стоит 50 000 рублей. Я не могу это назвать высоким чеком.

Мария: А, то есть это консалтинг?

Евгения: Нет, это просто узкая консультация. Если мы говорим об истории со школой сообществ, то мы официально вводим высокий средний чек. Почему? Потому что мне важно, чтобы те компании, которые приходят, имели ресурсы на реализацию всего того, о чем я говорю, чтобы это было не кусочно – человек схватил какой-то инструмент. Кусочно какой-то инструмент схватить и внедрить ты можешь из моих бесплатных вебинаров, а чтобы ты пришел и целенаправленно понял всю систему, прошел ее пошагово, как мы делаем в школе, тогда ты должен иметь ресурсы для того, чтобы это сделать. Поэтому мы специально вводим высокие чеки. Я хочу, чтобы ко мне приходили крупные компании. У них уже сразу есть аудитория, чтобы это делать.

Для меня почему еще важно сейчас держаться в среднем высоком чеке относительно рынка? Потому что все же еще очень много в этой теме и в проектах, за которые я берусь, моей личной экспертизы, а мое время ограничено. Условно говоря, я же о чем думаю? Три часа я потратила. Я потратила на проект, который даже если заплатил мне деньги, потому что деньги – это не единственный критерий, по которому я отбираю проект. Если какой-то проект заплатил мне денег и он маленький, я потратила три часа своего времени, он пошел что-то реализовал маленькое, соответственно, я проявилась через это маленькое в этом мире. А если я взаимодействую с большими проектами, то я потратила три часа, условно, на какую-нибудь там «Деловую среду» и это влияние на федеральную платформу, к которой имеет доступ огромное количество людей, или такая же история с другими проектами. Мне интересно мультиплицирующий эффект иметь, а его можно иметь только с большими проектами, поэтому мне это интересней. Когда я взращу за собой такое количество профессионалов, а это тоже одна из моих внутренних миссий, почему школа сообществ у меня существует, чтобы вырастали community-менеджеры, которые понимают технологию, которые способны будут работать в плотной связке со мной, брать проекты и вести их самостоятельно – можно будет делать чек чуть меньше и делать большее количество проектов. Пока нет специалистов, нет экспертов на рынке. Я их взращиваю, пока держу их около себя, даю им тренироваться вместе со мной на проектах, которые мы ведем вместе, и таким образом взращиваю рынок.

Что такое сообщество в сообществе и для чего это нужно.

Мария: А расскажи немного про свою школу. Как она сейчас работает? Что она из себя представляет?

Евгения: Школа – это что-то такое, возникшее, опять же, само собой в моей жизни, потому что у меня никогда не было такой потребности. Даже в «БМ»я не вела своих курсов, у меня не было какой-то острой необходимости преподавать. Видимо, мой обмен опытом происходил в какой-то другой форме, а здесь количество обращений с просьбами о встрече и помощи стало огромным, в какой-то момент я поняла, что мой день просто расписан на встречи. Я думаю: «Нет, так не должно быть». Я одному своему знакомому рассказала о желании запустить школу. Он сильно сомневался в успехе сбора учеников. В итоге мы уже два потока школы собрали еще без лендинга. Это настолько востребованная тема, что мы без лендинга уже два потока собрали.

Мария: А кто приходит учиться? Я правильно услышала, ты воспитываешь себе, скажем, помощь. С одной стороны, а с другой стороны собственники идут?

Евгения: Да, мы специально делаем школу сообществ таким образом, чтобы на первую часть приходили собственники с командой. Почему мне это важно? Потому что если собственник пришел, ему потом надо еще…

Мария: Донести?

Евгения: Вовлечь команду, а делать это все равно не он будет. С другой стороны, если пришли сотрудники, а собственник не понимает, то, например, одна из ключевых проблем, которая обсуждается в профессиональном сообществе community-менеджеров в Штатах, донесение ценности этого до собственника. Поэтому мне, для того чтобы проекты были результативными, гораздо интересней, чтобы они пришли и вместе послушали, общий контекст поняли, общий контур поняли, а дальше команда уже включилась в онлайновую историю, где есть понедельно расписанные инструментарии с заданиями.

Мария: Прикольно. Я тоже сейчас увидела с точки зрения перспективы, что ты создашь в России community community-менеджеров.

Евгения: Да, сообщество в сообществе.

Мария: Сообщество в сообществе. Просто пять курсов и, в принципе, у тебя еще одно сообщество людей, которые эту сферу…

Евгения: Так отчасти оно уже началось, потому что все, кто проходил школу сообществ, они сейчас в одном чате, и хотя я сейчас целенаправленно этим не занимаюсь, потому что фокус пока не там, но у них там идет общение. Они говорят: «А вот я запустил такое-то, у меня такая финансовая модель. Работает это или не работает? А какую площадку порекомендуете?», поэтому, в принципе, у нас уже существует такой чат, где они общаются. Это первая форма проявления сообщества.

Мария: А создание сообщества внутри и создание сообщества снаружи – это разные задачи, и они обе реализуются через сообщества. Можешь разницу показать?

Евгения: Да. Внешние сообщества создаются в тех бизнесах, где нужно выстраивать длительные отношения с клиентом, где многоразовые покупки возможны, где это лайфстайловое что-то, где от этого нужно получить контентную, например, историю и так далее. Внутреннее сообщество выстраивается в компаниях, где коммуникации горизонтальные. Вообще откуда этот тренд пришел? Ко мне сейчас обращаются некоторые корпоративные клиенты на этот счет. Мы, правда, не вели никого на выстраивание внутренних коммуникаций пока, внутреннего сообщества. Как-то не лежит это пока в зоне моих интересов.

Мария: Ну, это же типа корпоративный HR?

Евгения: Это культура, да, но почему она сейчас именно через сообщества строится, а не классическими тимбилдингами или еще чем-то? Потому что стиль управления компаниями достаточно сильно меняется с таких иерархий в более горизонтальные, пусть не холакратии, но более горизонтальные структуры. И люди, которые приходят работать в компании, они сейчас другие – они больше ценят свободу, они идут уже за ценностями работать, а не только за деньгами. Конечно, я не говорю, что ценность и ничего. Нет. Но тренд в целом везде на цифрах очевиден, если погружаешься в эту тему. Соответственно, те компании, которые становятся более горизонтальными, они понимают, что им теперь коммуницировать надо по-другому – им надо ценность в компании по-другому создавать, эту всю идейную часть по-другому передавать. И, конечно, здесь инструмент сообщество – это самая верная история.

Есть еще такая, условно, гибридная штука, когда ты, например, выстраиваешь отношения со своими франчайзи, либо торговыми представителями, либо еще кем-то. Это, как правило, такие структуры, где они, вроде как, снаружи работают, то есть ты их не считаешь штатным коллективом, но, с другой стороны, они и часть компании.

Мария: Грубо говоря, если человек хочет сплотить вокруг себя либо своих франчайзи, либо представителей филиалов, это тоже можно реализовать через создание сообщества этих франчайзи?

Евгения: По сути, сообщество – это инструмент лояльности нового поколения. Где это может быть необходимо, там его можно применять. Ну, и целесообразно, соответственно, потому что я на школе сообществ в первую очередь рассказываю, что не всегда инструмент сообщество – это то, что конкретно вам сейчас нужно. Да, это инструмент лояльности, но иногда ваша точка роста не в лояльности, иногда вам просто нужно больше трафика.

Три этапа построения сообщества

Мария: Хорошо, а инструменты управления или создания сообщества? Я услышала корпоративные выезды, я предполагаю, что, наверно, чаты. Что еще может быть? Как пример, покажи нам.

Евгения: Я делю на три этапа все построение сообщества и вообще прожитие, скажем так, жизненного цикла сообществом. Первое – это событийная часть - все, что касается событийности. Второе – это все, что касается формирования вот этого коллектива как единого социального организма, и третье – это работа над идейностью. Соответственно, в зависимости от того этапа, на котором ты находишься… Если ты находишься на старте, тебе надо максимум внимания в событийность. О событийности я сейчас говорю онлайн плюс оффлайн. Если ты находишься на стадии, когда у тебя событийность уже некоторая есть, календарь, максимум работаешь над юмором, языком, чтобы люди чувствовали себя своими. Это уровень, когда люди должны сказать: «Мы не просто на мероприятии где-то, мы свои». Следующий уровень – это когда люди объединены одной идеей, они эту идею могут произнести – идейность и миссия. Конечно, мы сразу в мероприятие встраиваем, когда только начинаем работать, и идейность в том числе, но внимание, которое мы этому уделяем в информационном поле, оно меньше. Потому что, если ты сразу приходишь к человеку и начинаешь его качать миссией предпринимательства, ты вряд ли получишь бизнес-сообщество или сообщество франчайзи. Скажут: «Ну, это секта какая-то». А когда постепенно дозревает это как социальный организм, он сам рождает свою идеологию, свою миссию, это важно.

Соответственно, какие тут есть инструменты или правила, принципы самые ключевые, которые вы должны знать? Это ритмика мероприятий. Как чередовать мероприятия так, чтобы ты не «выжег» сообщество и так, чтобы ты его не потерял, не «остудил». Почему нужно работать с малыми группами, со средними и с большими? В чем разница, когда ты с большой группой работаешь, с малой или средней? Какие плюсы ты получаешь от этих форматов? Как проводить большие «живые» события так, чтобы они были не просто корпоратив или выезд, или еще что-то обычное, стандартное, а так, чтобы это влияло на развитие лояльности? Потому что ведь можно корпоратив провести по-разному. Все поели, попили, хорошо, если что-то вспомнили. Через три дня шлейф ушел, все ушло. Мы не так проводим. У нас есть определенные штуки, которые мы внутри вкручиваем. Когда мы говорим о языке, есть прикладные инструменты, как формировать язык. Если у вас сообщество построено на своей базе либо не на своей базе контентной, как формировать юмор? Вы можете быть сами по себе юмористом, а можете и не юмористом. Тогда, если вы не юморист, как формировать свой юмор в группе? И как сделать так, чтобы миссия рождалась? Какие форматы встреч нужно проводить, взаимодействия между людьми, для того чтобы сформировалась миссия?

Мария: А какая роль во всем этом именно человека-бренда? Объясню. Когда мы смотрим на какое-то сообщество, когда там явно виден лидер или другие лидеры, то они чаще всего транслируют нам эту идею и мы хотим быть сопричастны, в том числе к тому, что создает этот человек. Расскажи про механизм. Так это всегда или не так?

Евгения: Я даю тему, где рассказываю, почему время сообществ приходит, почему сейчас ими надо заниматься. Я просто боюсь в твой канал о личном бренде эту тему давать, но коль я честна, буду до конца честна. Я говорю, что раньше важно было просто иметь продукт и у тебя за ним выстраивалась очередь. Потом пришло время, когда надо было place, place, place – просто важно было выбрать правильное место, чтобы к тебе приходили. Потом важно было выстроить правильную программу лояльности. То есть, когда везде появились сети, в которых плюс-минус одинаковые товары, они начали конкурировать программами лояльности, или, особенно в городах заметно, если два ресторана примерно плюс-минус уровня, начинают программы лояльности, или это видно в кофейнях, когда там пятый кофе бесплатно, шестой кофе. То есть везде, где уже такой «красный» рынок, конкурентный, начинается монетизация…программа лояльности, основанная на деньгах.

Мария: Да.

Евгения: Дальше бизнесы стали понимать, что тренд идет в human to human, очень важно выстраивать «человеческое лицо» бизнеса. Если это общение с менеджером, то это должен быть не call-центр, call-центр не физический я имею в виду, а скрипты должны быть выстроены таким образом, чтобы они были максимально человечными, персонализированными. И этот тренд, конечно же, стал следствием того, что очень сильно увеличилась роль личного бренда.

Но, на мой взгляд, почему сообщество – это все же следующий этап после личного бренда? Потому что все, что касается личного бренда, оно неустойчиво и с точки зрения рисков завязано на личности. Если у тебя сформировалось сообщество, то риски у тебя более диверсифицированы, потому что нет такой роли личности, которая сегодня передумала и пошла другим путем в своей жизни. Но, конечно, выстраивать сообщество гораздо легче, если изначально есть в нем личности, сильные лидеры, потому что этот первый момент, когда нужно создать критическую массу людей, если у тебя есть сильный лидер или лучше лидеры, сделать гораздо легче. Но дальше у сообществ, с которыми я работаю очень долго, задача все же уйти от роли личности в сообществе, потому что это всегда ограничивает не только рисками, но еще и уровнем. Дальше уровня, до которого доросла эта личность, сообщество не прыгнет. Если сообщество перерастает личность в каких-то ее проявлениях, то люди начинают уходить, «откалываться». А на чем объединяется сообщество? На идее. Если идея будет сильна, если она будет внутри меня продолжением меня, то я буду максимально долго с этим сообществом.

Мария: У нас есть на рынке очень сильные сообщества, из которых как раз таки уходят некоторые лидеры, уходят «в свободное плавание». Ты сейчас косвенно дала ответ на вопрос, а почему так происходит. Потому что, действительно, они дорастают до такого момента, когда они либо думают, либо они действительно где-то переросли лидера этого сообщества, и, не найдя путей интеграции внутри на каких-то синергичных эффектах, не оставшись под, они уходят и создают свое сообщество, по сути, свой «океан».

Евгения: Да.

Мария: И я благодарю тебя за то, что в моем канале это прозвучало. Это совершенно, для меня лично, очевидная тенденция. Например, в «Клубе выпускников» я большой сторонник, чтобы люди много коллаборировали друг с другом и выстраивали горизонтальные отношения, которые бы шли даже за «Клуб выпускников», потому что тогда они чувствуют силу сообщества не в том, что там есть я, а в том, что они чувствуют себя друг с другом. Это синергия настоящая, и это очень круто! Но да, иногда для того, чтобы сообщество образовалось, чтобы эта идея была прочувствована, ее должен кто-то проявить. Например, я говорю: «Я считаю, что брендом может быть каждый человек, и он должен проявиться без страха и синдрома самозванца, и раскрыть максимальную ценность в мир» – это та идея, которую я несу. Но если бы ее написала компания «Рост в бизнесе»… Открылась компания «Рост в бизнесе» и у нее такая миссия. И что?! Понимаешь, да?

Евгения: Да.

Мария: Когда ее говорит человек, эта идея подхватывается и люди вовлекаются и без глобальных инвестиций в трафик идет рост. А дальше, как мне кажется, без сообщества людей, которые взяли эту идею и в какой-то момент она уже стала не моей, а их, то есть они сами стали брендами для своей аудитории, получили монетизацию, получили результаты и что? Вау! Круто! Они начинают делиться этой историей, и идея пошла, пошла, пошла, пошла… И сообщество растет.

Евгения: Да, я это сейчас очень хорошо наблюдаю с «Синергией», с которой мы взаимодействуем как с заказчиком. Потому что Григорий Аветов обратился сразу с просьбой: «Выстрой мне такую бизнес единицу, которая сможет управлять сообществом». И я сейчас очень хорошо наблюдаю, как у него это работает, потому что когда я только начинала взаимодействовать с «Синергией», для меня это было что-то такое непонятное. Ну, эта «Синергия» проводит мероприятия, на мероприятиях куча других спикеров. Что за идея там дальше?

Мария: Кстати, я тоже как клиент скажу. Да, ребята проводят форумы, крутые спикеры, но ощущение, что есть же бизнес обучение, и, соответственно, это просто инструмент популяризации самого института. И только в последних его выступлениях, его и связки, которые там делаются, последняя ваша встреча закрытая, которая была, я начала видеть что-то большее. Он начал проявлять эту, назовем словом миссия.

Евгения: Вырежете, пожалуйста, этот кусочек отдельно и отправьте его Григорию Аветову. Я с тобой совершенно согласна. Собственно говоря, это то, с чем мы начинали, потому что когда я его брифовала на тему развития сообществ, он мне сказал: «Так, ты что меня брифуешь? Я не хочу, чтобы это было сообщество имени меня». Я говорю: «Оно не будет сообществом имени тебя, но, с другой стороны, оно не будет тем, чем вы не являетесь». «Вы» я имею в виду его и еще там собственников университета. «Поэтому мне важно сейчас тебя пробрифовать очень глубоко и понять вот эту ценностную, идейную часть». И мы сейчас в разных форматах эту идейность выводим – в форме заставок на мероприятиях, в форме лекций, в темах лекций, контенты, посты – то есть это технологическая часть.

Мария: То есть, прошла какая-то тема «красной линией». Даже коллаборация с Правительством сейчас, сначала Москвы, потом Татарстана и так далее, дальше, я так поняла, цепочка пойдет. Это тоже «красная линия» про вот эту миссию.

Евгения: Просто я хочу сказать как эта технология работает. В итоге он это озвучил, у людей сэмоционировало на другом уровне, триггер сработал на другом уровне, как только он вслух произнес то, что было внутри. Это работает только тогда, когда это по-настоящему, это важно понимать. Это не история про манипулирование, хотя я тоже в школе сообществ рассказываю, что на инструменты, о которых я говорю, можно навесить ярлык: «Это манипуляция». Все зависит от того, какой мотив у тебя за этим действием. Если за этим действием негативные истории, это манипуляция. Если у тебя мотив настоящий, искренний, благой, то это просто инструмент. Когда ты озвучиваешь свою миссию, автоматически из разных городов после, например, вот этой встречи-трансляции, стали писать люди. Они говорят: «А можно я схожу и попрошу теперь у губернатора, чтобы провели это мероприятие у нас в городе». Что мы получили? Просто озвученная идейность, вокруг которой ты хочешь сплотить людей, приводит к тому, что люди подключаются и говорят: «Я готов сделать так, чтобы это было в моем городе». Им дают ответ: «Да, если будет предложение, то есть такие форматы сотрудничества. Мы в таких форматах можем в регионах провести». Это пример того, как важно, даже когда просто идет событийный этап, потихоньку встраивать идейный этап в эту историю.

Мария: Давай про «Синергию» немного, про этот опыт. Ты уже сказала о том, что у тебя было так же, как и у многих, наверно, на рынке, нечеткое понимание, типа «все круто, но про что это?». Сколько тебе времени понадобилось внутри проекта, чтобы вообще понять, достать вот это?

Евгения: Мне полтора часа брифинга Григория Аветова было достаточно. Но, если честно, для меня это сейчас потихоньку раскрывается, раскрывается, раскрывается. На момент съемки интервью мы сотрудничаем три месяца и потихоньку оно раскрывается в разных гранях. В основном, в личных беседах, конечно, когда мы где-то после мероприятия сели и поговорили, либо в фактических проявлениях, а не только в разговорах. А как это проявляется? А насколько человек держит свое слово, когда ты с ним взаимодействуешь? Когда рассказываешь об идейности, о величии России, я вижу, как он взаимодействует с государственными органами, с какими-то структурами. Я вижу, что он максимально эффективен в этой истории и что он потом несет на сцену. Там нет истории про тяп-ляп – делается максимум из текущего возможного. Я начала работу без подписания договора, например, и я вижу, как проявляется потом – расчеты, не расчеты… В работе проявляется, работает это по-настоящему или нет. Я надеюсь, что я этим интервью не сглажу ничего, но для меня это история, которая действительно в своем ДНК такая. Просто моя задача как человека, который им сейчас помогает, выстроить сообщество вокруг этого бренда. Точно так же, как иногда я говорю тем, кто приходит консультироваться: «Ребята, нет. Не сработает эта идея, потому что это не настоящая, не ваша идея. Вы сейчас это хотите сделать из других соображений. Вы хотите это сделать, чтобы утереть кому-то нос или еще что-то, чтобы показать, что вы круче того-то. Это не сработает». У «Синергии» тоже очень много конкуренции, а «Синергия – это человек, который… Человек! «Синергия» – это институт, который «мочит» конкурентов еще ой-ой-ой как. Это их бизнес подход, но идея, которая там внутри заложена, она настоящая.

Мария: Мне сейчас близко то, что ты говоришь, потому что в личном бренде такая же история. Потому что иногда приходят люди с запросом: «Я хочу стать популярным» или «Я хочу больше лайков, больше продаж», а когда ты начинаешь смотреть… У меня есть просто своя методология раскрытия понятия «Формула бренда» человека и когда я смотрю на компоненты, я понимаю, что там нет вот этой основы. Там есть желание хайпануть, которое не базируется на важных вещах и понимаю, что это не мой клиент, потому что эта вся история будет наносной, понимаешь?

Евгения: Да.

Мария: Мне кажется, это не случайная оговорка, когда ты «Синергию» назвала человеком и личностью, потому что сообщество – это тоже в некотором смысле как личность.

Евгения: Социальный организм, да.

Мария: Да, социальный организм. Женя, огромная тебе благодарность за то, что мы сейчас нашли время, встретились, поговорили об этом. Знаешь, есть такое семантическое поле, и я вижу как в этом семантическом поле России прорастают очень ценностные вещи. И через создание правильных сообществ с этим правильным ДНК и через масштабирование этой истории, мы по большому счету, меняем Россию в лучшую сторону.

Евгения: Да. Мы взаимодействуем с «мультипликаторами» и ты, в том числе, работая с личным брендом. Мне кажется, ко мне эта идея пришла от Миши Дашкиева, к нему еще от кого-то, но сама идея мультипликации, когда ты свои усилия прикладываешь куда-то, что имеет потом еще эффект. Ты, работая с людьми, которые формируют личный бренд, создаешь эффект, когда они идею, которая есть внутри них, образ, который составляет их личный бренд, дальше несет эту концепцию в жизни других людей. То же самое с постройкой сообщества, только тут еще и горизонтальные связи у участников внутри. Поэтому я верю в то, что все те, кто дошел до определенного уровня, поймут, что первый уровень – это о’кей, у тебя есть аудитория, которая тебя смотрит, а дальше у тебя есть база, с которой ты можешь взаимодействовать сам, когда хочешь позвонить, когда хочешь написать. Для этого современные инструменты есть. Я это назвала «Наука чатология». У нас есть такой отдельный воркшоп как через чаты выстраивать эти взаимодействия. И третье – это когда ты «дозреваешь» до того уровня, что ты говоришь: «Теперь мне важно не только мое эго, чтобы эти люди получали знания от меня, а мне важно, чтобы они между собой взаимодействовали и чтобы мои сотрудники между собой взаимодействовали, а не только ко мне приходили в рот смотреть». Моя целевая аудитория, которая вокруг моего бизнеса или чего-то собралась, между собой взаимодействовала, давала друг другу пользу. Когда человек «дозревает» до этого уровня, мне кажется, его не приходится убеждать. Может быть, поэтому все наборы в школу сообществ у меня сейчас проходят достаточно легко. Мне очень легко работать с этой аудиторией. Понимаешь, я прихожу в аудиторию и понимаю – там нет возражения, то есть приходят люди, которые «созрели» и которые готовы.

Мария: Да, им не надо ничего продавать, им просто нужно дать методологию.

Евгения: Мы можем у тебя в эфире розыграть или подарить, у тебя наверняка какие-то механики есть, такой поток стоимостью 150 000 рублей!?

Мария: Конечно. Я предполагаю, что это будет просто шквал комментариев. Друзья, давайте сделаем традиционным для нас способом. Вы сейчас послушали/прочитали это интервью. Я больше чем уверена, что если вы сейчас на канале и слышите эти слова, значит, вы готовы, потому что никакая информация не приходит просто так. И кто-то из вас, кто напишет свой главный инсайт от интервью под этим видео, через неделю после публикации ролика мы сделаем рандомайзинг. Пусть перст судьбы укажет того человека, для которого это особенно важнее. Но единственно у меня предложение – можно человек воспользуется этим выигрышем тогда, когда он реально поймет, что он готов?

Евгения: Да, это не проблема. Это онлайн, on demand, когда захочешь, тогда и подключаешься.

Мария: То есть из серии: если вы выиграли, и вы понимаете, что вам еще рано – вам сначала нужно быть на этапе личный бренд, а потом создать сообщество из этого, то вы можете прийти, когда будете готовы, да?

Евгения: Да.

Мария: Отлично! Ну, что же, мы тогда ждем ваши инсайты в комментариях, обязательно быть подписанным на канал, обязательно поставить лайк, и ровно неделя у вас есть, для того, чтобы поучаствовать. Результаты мы объявим в Instagram.

Евгения: Спасибо большое, Маша.

Мария: Женя, еще раз огромная благодарность за эту встречу. Для меня это была коллекция потрясающих инсайтов и очень интересных перспектив.

Евгения: Спасибо большое. Буду приходить к тебе еще. Ты так хвалишь! Спасибо вам большое, что были с нами.

Мария: Счастливо!